Любой эксперт, способный разобраться в балансе ФРС, может мгновенно найти ошибки в бухгалтерии американского органа денежно-кредитного регулирования.

Вряд ли стоит брать во внимание “дорожную карту” ФРС (forward guidance) - набор запутанных и противоречивых заявлений, влияющих на финансовые решения рядовых американцев. Хотя такие руководства и призваны служить одним из инструментов предотвращения сюрпризов, которые могут поколебать рынки и вызвать значительные колебания цен на активы. Более точным источником информации для анализа являются отчеты регулятора за двухнедельный период.

Тем не менее, всех инвесторов интересует вопрос о том, почему ФРС поступает так, что ее отчетность идет в разрез с ее же собственными заявлениями. Это задача экономического анализа, которая позволит определить, как и в какой степени ФРС реализует свой политический мандат (неопределенной) стабильности цен и (неопределенной) полной занятости.

Сложность заключается в том, что ФРС и эксперты, анализирующие ее работу, должны работать с ожидаемыми - т.е. с краткосрочными прогнозами - значениями этих двух показателей.

ФРС отстает от графиков

Это сложный анализ, требующий тщательного изучения факторов, влияющих на стоимость, а также данных о ценовом давлении на рынках труда и продуктовых рынках. При этом также нужно учитывать зарубежные показатели и другие ценовые импульсы, на которые реагирует обменный курс в торговом секторе, который сейчас составляет почти треть экономики США.

Вот что делает ФРС сейчас:

В первые четыре месяца этого года монетарная база ФРС - правая сторона ее баланса - сократилась на $123,8 млрд. Это сумма активов, ликвидированных ФРС за этот период. Этот показатель дает четкий и однозначный сигнал о сдвиге политики ФРС в сторону менее сговорчивой политической позиции.

В последние недели отток ликвидности усилился. Последний отчет по запасам от 9 мая показывает, что ФРС сократила свои активы до $82,7 млрд между отчетными датами - 25 апреля и 9 мая 2018 года.

Эти цифры не оставляют никаких сомнений относительно темпов и масштабов политических намерений. ФРС явно осуществляет процесс нормализации своей политики - переходя от затяжного периода кризиса и посткризисного управления к условиям совокупного спроса, что подтверждается растущей стоимостью цен и ценовым давлением.

Как далеко продвинулся этот процесс?

Это все еще очень ранний этап. ФРС предстоит долгий путь, чтобы достичь точки, которая будет соответствовать нейтральной денежно-кредитной политике. Эта точка предполагает реальную краткосрочную процентную ставку в 2% - своего рода “разумную цифру”, основанную на эмпирических выводах. В этом случае денежно-кредитную политику можно считать ни жесткой, ни мягкой, а максимально нейтральной.

На данный момент, при эффективной ставке федеральных фондов ФРС (единственная процентная ставка, которую ФРС контролирует непосредственно) в 1,69% и последнем основном индексе потребительских цен (Core Consumer Price Index) на уровне 2,1%, реальная краткосрочная процентная ставка составляет минус 0,41%, что довольно далеко от цели в 2%.

Но если вам действительно нужны поводы для беспокойства, возьмите показатель индекса потребительских цен в апреле на уровне 2,5% при экономике, выросшей в первом квартале на 2,9% в годовом исчислении. Это больше, чем на процентный пункт выше не инфляционного потенциала роста экономики. Другими словами, экономика в настоящее выходит за свои физические пределы роста, установленные объемами и качеством человеческого и физического капитала.

Взрывная смесь, не так ли?

Такой набор факторов - отрицательная краткосрочная процентная ставка, указывающая на невероятно рыхлую денежно-кредитную политику, снижение налогов в экономике с предполагаемым дефицитом бюджета в размере 5% от ВВП, валовый государственный долг в размере $21 трлн или 105,6% от ВВП - является классическим случаем чрезмерного стимула для экономики, которая в нем не нуждается.

Сюрреалистические заявки на дружбу с Китаем

Результатом всего этого, очевидно, является ускоряющаяся инфляция, которую мы уже имеем, и ФРС, которая безнадежно отстает от графика в отношении своего мандата стабильности цен.

Все это сегодня является идеальными условиями для роста торгового дефицита. С учетом внутреннего спроса на годовую ставку в 3% в первом квартале  (2,1% годом ранее), импортный спрос вырос на 1,5% на каждые 1% роста внутренних расходов. В предстоящие месяцы Вашингтон не сможет остановить серьезное ухудшение внешнего баланса США.

Ухудшающаяся торговая картина Америки неизбежно приведет к усилению политической напряженности и военных противостояний с некоторыми из ее основных торговых партнеров.

Торговые переговоры с Мексикой и Канадой, на долю которых приходилось 11% общего дефицита торгового баланса США в первом квартале этого года, все еще продолжаются. При этом пока звучат весьма противоречивые заявления относительно перспектив достижения приемлемого соглашения между сторонами переговоров.

Торговые проблемы с Европейским союзом, а это еще 19% дефицита торгового баланса США, были осложнены выходом Вашингтона из ядерного соглашения с Ираном и угрозами, что любая иностранная компания, ведущая бизнес с Ираном, будет нести ответственность, предусмотренную американскими санкциями.

ЕС в настоящее время активирует правовые инструменты для блокирования экстерриториальных аппетитов Америки, что неизбежно приведет к политическим столкновениям в области безопасности и серьезному ущербу для трансатлантических отношений. Кроме того, Комиссия ЕС подает жалобы во Всемирную торговую организацию, чтобы предупредить, что она не оставит без ответа введение импортных пошлин США на сталь и алюминий.

Главные проблемы США в торговле, по большому счету, все же связаны с Китаем, на долю которого в настоящее время приходится 45% торгового дефицита Америки. В первом квартале этого года этот дефицит показал ежегодный прирост в 15,3%.

Торговое соглашение, достигнутое на прошлой неделе в Вашингтоне, было встречено кратким заявлением китайского правительства, в котором, по существу, говорилось, что “бомба замедленного действия торговой войны была деактивирована, пока”, и что “обе стороны увеличат торговое сотрудничество в таких областях, как энергетика, сельскохозяйственная продукция, здравоохранение, высокотехнологичная продукция и финансы”.

Но Пекин предупреждает, что “для решения структурных проблем двусторонних экономических и торговых связей требуется время”. Другими словами, в Поднебесной сказали: никакой шумихи, Китай сделает это по-своему и в свое время.

Подчеркнув, что “китайский рынок будет очень конкурентоспособным” и что “Китай готов покупать товары не только из Соединенных Штатов, но и со всего мира”, Пекин объявил о предстоящем визите канцлера Германии Ангелы Меркель, который состоится в следующий четверг. Это будет ее 11-й визит в Китай для обсуждения торговых отношений. Примечательно, что немецкий экспорт в Китай в прошлом году вырос на 13%, против увеличения только на 4,4% экспорта в США.

Мысли инвестора

ФРС ускоряет отток ликвидности, но ей предстоит длинный путь от отрицательных краткосрочных процентных ставок до нейтральной денежно-кредитной политики.

Основной индекс потребительских цен на уровне 2,1% свидетельствует о том, что ФРС придется увеличить продажу своих активов, чтобы инфляция в экономике не ускорялась, движимая огромными монетарным и фискальным стимулами.

Укрепление внутреннего спроса Америки подтолкнет в предстоящие месяцы торговые дефициты к новым максимумам. Это усугубит продолжающиеся торговые споры с Канадой, Мексикой, Европейским союзом и Китаем - экономиками, на которые приходится 75% торгового дефицита США, - с непредсказуемым дестабилизирующим воздействием на глобальные потоки торговли и финансов.

Натянутые отношения Вашингтона с ЕС являются тревожным событием в разгар продолжающихся военных действий в Центральной Европе, Северной Африке, на Ближнем Востоке и в Иране. В равной степени заявления США о дружбе с Китаем резко противоречат стратегической конкуренции и военным противостояниям с участием Корейского полуострова, сложностей в Тайване, спорных морских границ Китая, в Центральной Азии и Персидском заливе.

Мировая экономика сталкивается с менее благоприятной денежно-кредитной политикой, укреплением давления на рынке труда и продуктов и трудностями в сокращении чрезмерных дисбалансов в торговле. В то же время военные противостояния и военные действия усиливают эту напряженность.